Воспоминание о Сердечке
Наше счастье звали Айрон. 8 августа 2020 года подруга прислала фото мамы Айрона с тремя маленькими хвостиками и написала: «у нас пополнение». Кажется, я сразу поняла, что именно эти ушки, лапки, полосочки — именно он станет частью нашей семьи. В день Х я впервые взяла Айрона на руки — и поняла, что люблю его безмерно. Он громко мяукал, конечно же, искал маму. Было тяжело разлучать их, но мы поехали домой.
Айрон оказался настоящим проказником: переворачивал квартиру вверх дном, всё делал с оглядкой на мою реакцию. Он знал, что ему многое позволено — ведь мы виделись только утром и вечером. Ругалась ли я? Да. Что он делал в ответ? Намекал на новые испытания. У него были говорящие глаза. Я всегда понимала, счастлив он или грустит, хочет играть или встревожен, полон любви или собирается слегка укусить, ревнует ли к своему младшему брату-псу Рокки. Его глаза — моя любовь. Его мурлыканье, когда на душе плохо. Его массажи, когда я уставала. Его запах — шеи, пузика, спинки. Его лапки с жилками, неугомонный хвост, красивый носик, усики на подоконнике, шерсть повсюду — я любила всё.
Он обожал мягкие мячики — бросаешь подальше, а он мчится за ними, делает кульбиты и приносит обратно. Айрон обожал гулять. Поводок не любил, зато залезть на лавку, дерево или куст, поохотиться на птичек — с радостью. А больше всего любил сидеть у меня на плече, как попугай пирата. Мы могли гулять так часами. С появлением Рокки игр стало больше — их «драки» напоминали «Мортал Комбат», только без крови. Но в них было много любви. Цветы он тоже обожал: нюхал, ел, валялся рядом, переворачивал вазы — по настроению. Ещё он любил охотиться на руки. Всегда побеждали его клыки. Люди часто говорили, что он похож на болотную рысь. Породистый он или нет — нам было всё равно. Мы знали одно: это наш котосын, с хищным обаянием.
У него был только один недостаток — больное сердце. 1 января 2025 года стал самым страшным днём. Утром всё было хорошо — поиграли, побегали, Айрон гонялся за птичками и солнечными зайчиками на подоконнике. И вдруг — жуткий звук. Парень побежал и закричал моё имя. Я увидела, как он держит Айрона — расслабленного, но ещё дышащего. Мы срываемся с места, бежим в ветклинику. Я бегу и молю всё и всех, кто есть в этом мире и за его пределами, только бы Айрон жил. Но клиника закрыта. Я подбегаю и вижу его глаза… Тромбоэмболия.
Если что-то и имеет конец — то только не наша любовь к нашему пушистому сыну. Думаю, он прожил хорошую жизнь. Он чувствовал себя в безопасности, доверял нам. В моменты стресса всегда лез ко мне, знал, что я его укрою. Он ложился на спину, подставлял животик. Приходил мять шею. Мы с котопапой даже соревновались, кому он уделит больше внимания. Жизнь с Айроном и без него — это две разные жизни. Сейчас всё сложно. Ждёшь «кусь», «мяу», обнимашек, потягушек, просто — наполненности в воздухе. Может, когда-нибудь мы решимся полюбить кого-то ещё. Но Айрона мы будем любить вечно.
Наш Айрозавр. Айронятор. Наш Иклань. Наше Сердечко. Наше Счастье. Наш Айрон Кэт.
